В Париж? Ту-ту на Воркуту

День рождения Михаила Булгакова Ростовский молодежный театр отметил премьерой «Зойкиной квартиры»

– Поезд «Париж – Москва» опаздывает…

Эта фраза, вылетающая из вокзального репродуктора, звучит в спектакле как рефрен. Где-то там, за окнами дома Зои Денисовны Пельц, вдовы 35 лет, мечутся с чемоданами люди, а поезда на Париж все нет и нет.



Существует еще одно важное условие, без которого о Париже не стоит и мечтать: деньги. И Зоя Денисовна (ее роль исполняет Инна Хотеенкова) придумывает, как их получить за довольно короткое время. Пока Пельц еще не «уплотнили» (на дворе – 1920-е годы, нэп), она добивается разрешения на открытие в своей просторной квартире пошивочной мастерской, а затем устраивает под этой вывеской «веселый дом». С шампанским рекой, манекенщицами в отчаянно смелых нарядах и прочими удовольствиями, приправленными перчиком порока.

Интересно, что в первую «Зойкину квартиру» ростовские театралы смогли заглянуть еще девяносто лет назад. Ее поставил Ростовский драматический театр им. Луначарского, сегодня известный нам как драмтеатр им. М. Горького. Эта пьеса, написанная Булгаковым по заказу столичного театра им. Вахтангова, была для тех зрителей не классикой, а современностью. И, возможно, вполне узнаваемой современностью. К примеру, 26 декабря 1932 года наша газета (тогда она называлась «Большевистской сменой») опубликовала фельетон «Париж». О чем бы вы думали? О том, как некое здание одного назначения вечером превращается в клуб с «Парижем», а этот «Париж», как поясняет автор фельетона, является «комнатой отдыха, выдуманной администрацией клуба в расчете на ударников кооперации, банка, милиции».

Неизменные обитательницы «Парижа» – «отменно хорошенькие девочки», которые грезят о настоящем Париже, «Париже в мерцании огней, чаде баров и кафе-ресторанов, где играют музыканты фокстроты».



В финале фельетона автор замечает, что «тина обывательского Парижа» затягивает иногда еще и рабочих-сельмашевцев, студентов, и задается вопросом: «Не пора ли остановить этот возмутительный конвейер?»
Вероятно, подобные «Парижи», так или иначе связанные либо с запретными, либо с не одобряемыми официальной идеологией удовольствиями, открывались тогда во многих городах. Литературоведы называют несколько имен держательниц таких заведений, которые могли бы стать прототипами Зои Денисовны. По определению самого Булгакова «Зойкина квартира» – это «трагическая буффонада, в которой в форме масок показан ряд дельцов нэпманского пошиба».

Впрочем, режиссер спектакля Михаил Заец не исключает того, что, давая такую характеристику своему сочинению, Булгаков и сам надел маску, завуалировал свое отношение к персонажам. По его мнению, та же Зоя Пельц, с ее умом, энергией и эстетическим вкусом, в других обстоятельствах могла бы достойно занимать пост советского министра культуры.

У нынешнего зрителя может сложиться впечатление, что режиссер решил подселить в квартиру Пельц еще и Остапа Бендера. Уж очень смахивает в некоторых эпизодах ее кузен Аметистов (Сергей Беланов) на великого комбинатора. Но все наоборот: по мнению некоторых исследователей отечественной литературы конца 1920-х годов, это Ильф и Петров, придумывая Остапа, оглядывались на Аметистова. Другое дело, что отдельные «бендеровские» проявления в Аметистове режиссер подчеркнул уже с учетом нынешней популярности Остапа Ибрагимыча.

Зойкина квартира по ходу действия (или чтения пьесы) невольно ассоциируется с «нехорошей квартирой» из «Мастера и Маргариты». Эта параллель особенно усиливается, когда одна из московских красавиц, молодая дама с хорошей репутацией, поддавшись на уговоры Зои Денисовны поработать в ее заведении, называет хозяйку чертом.

В спектакле «Зойкина квартира» нет натужной мистики. Но по ночам «пошивочная мастерская», словно не без участия какой-то таинственной силы, превращается в ослепительный, нездешний (по отношению к советским реалиям) мир с богатой иллюминацией, клубами разноцветного дыма. (Сценическая фантазия художника Алексея Паненкова, который считает конец 1920-х – начало 1930-х годов временем необыкновенным и восхитительным во многих отношениях).



В этом нездешнем мире завораживает музыка. Большинство этих песен в булгаковское время и в самом деле звучали в кафе и кабаре недосягаемых для обитателей Зойкиной квартиры Парижа и Берлина. На сцене Ростовского молодежного их исполняет заслуженная артистка России Валерия Искворина.

История Зойкиной квартиры завершилась внезапно. На хозяйку пало подозрение в убийстве одного из самых богатых и щедрых ее клиентов. Вокзальный репродуктор объявил о прибытии поезда на Воркуту…

Постановку «Зойкиной квартиры» на вахтанговской сцене (то есть – самую первую) пытались запретить дважды. В первый раз не получилось, поскольку именно этот спектакль приносил театру самую хорошую кассу. В числе тех, кто разрешил продлить его сценическую жизнь, был Сталин. Однако в 1929 году идеологические гайки в Советском Союзе стали закручивать туже. За «искажение советской действительности» пьесу исключили из репертуара всех советских театров.

Сегодня снова все решает касса. Думается, ее вердикт будет в пользу «Зойкиной квартиры».