Фантазии на темы Гоголя

На пороге — Новый год, наступает время сказок. Ростовский молодежный театр решил в честь праздничка включить в репертуар не только новую сказку для детей, но и волшебную историю для взрослых. Выбор пал на «Вечера на хуторе близ Диканьки».

Новый главреж театра Михаил Заец говорит, что очарован этой гоголевской повестью с детства, а в его воспоминаниях о самых радостных новогодних днях значительное место занимает семейный просмотр старой доброй киноленты «Ночь перед Рождеством». Теперь же ему самому захотелось поделиться со зрителями собственным видением «Вечеров», он сам сочинил сценическую версию, сам ее поставил. Получилось красочно и смешно. «Полная ржачка», — с удовлетворением сообщал кому-то по мобиле после спектакля зритель лет двадцати, и слышавшие это его ровесники с такой оценкой, похоже, были согласны.

Как и в предыдущем своем спектакле «Гусары, вперед!», Заец использовал здесь прием игры в игре. В «Гусарах» якобы артисты самодеятельного театра разыгрывали пьесу «Давным-давно», а тут колядующие устраивают представление по Гоголю.

Для Гоголя ночь перед Рождеством — это время веселья, мистики и колдовства, для Заеца гоголевская рождественская ночь, а, впрочем, пожалуй, что и все остальные сценические дни и ночи, — это пространство и время для хохм и перевертышей.

У кузнеца Вакулы, он же — известный всей округе малевальщик (эту роль исполняет Роман Меринов) — чистая и впечатлительная душа ребенка. Не оттого ли и кувалда его такая необычная — словно собранная из цветных деталек детского конструктора? Мама кузнеца — ведьма Солоха (арт. Светлана Лысенкова), по-своему неординарна. Не этим ли объясняется, что и самого его потянуло к дивчине нестандартной? На какой уж слог делал ударение Николай Васильевич (Гоголь), описывая первую хуторскую красавицу Оксану, но для Михаила Васильевича (Заеца) Оксана (арт. Марина Карлышева) — чуднАя. Ну просто очень чуднАя…

И полет Вакулы верхом на черте (арт. Сергей Беланов) в Петербург, и встреча его с матушкой-императрицей — скорее не приключение, которое может случиться один-единственный раз в году, а колдовская чара и бесовский маскарад.

А вот в звучании фамилии «Пацюк» вам ничего эдакого экзотического не слышится? Заец услышал. И увидел. В странном образе пузатого Пацюка (арт. Борис Вернигоров), когда-то запорожского казака, а впоследствии прорицателя, знающегося с нечистой силой (это если по Гоголю), режиссер разглядел черты то ли японца, то ли китайца, в общем, человека восточного, ведь в глазах тогдашнего простого народа всяк иностранец — чертяка…

В этих «Вечерах» — два состава исполнителей, так что в целом в работе над постановкой участвовала едва ли не вся труппа. На премьере роль Головы играл Александр Семикопенко, — ох, хорош был этот голова. Но самое замечательное: было впечатление актерского ансамбля, оттого и весь спектакль получился, как песня, спетая на одном дыхании. Кстати, песен в нем много, и поются они вживую.

Единственное, что вызвало у меня большие сомнения, — это добавление к числу гоголевских персонажей ребенка, эдакого полуангела, которому хотелось вместе со взрослыми разыгрывать эту историю, но не досталось маски, да и рано еще. Ребенка поместили ближе к небу, над всем этим разгульным весельем, под самой крышей и, фактически, отвели ему роль рассказчика (у Гоголя, если помните, о чудесных событиях «Ночи перед Рождеством» рассказывает пасечник Рудой Панько). И хотя в уста дитятке вложена исключительно гоголевская лирика, все же подразумевается, что многому здесь этот ребенок был свидетель, а сказка-то, действительно, для взрослых. Со взрослым озорным, скажем так, юмором, недетскими подтекстами.

Да, а что же черевички? Среди театралов еще задолго до премьеры ходили слухи, будто черевички окажутся с сюрпризом.

Не обманула молва: такие неожиданные черевички гоголевской Оксане не пригрезились бы и в страшном сне, да, впрочем, большая ли ей разница, какие они? Она и в повести у Гоголя едва на них взглянула, и радовалась не царицыной обувке, а возвращению верного своего воздыхателя Вакулы. Ну а для зрителей эти черевички — еще одна улыбка, еще одно удивление: чего только нынешние режиссеры не напридумывают!