Бусы цвета крови

Испуганный и недоверчивый детеныш лани? Трогательный маугли Полесья? Такой в первые мгновения своего появления на сцене Ростовского молодежного театра предстает Олеся, героиня одноименного спектакля, созданного по мотивам произведений Александра Куприна. Автор инсценировки и режиссер спектакля — тезка главной героини — Олеся Невмержицкая, которая, впрочем, не любит акцента на этом сов­падении и уверяет, что оно не более чем случайность. В Ростове Невмержицкая показывает уже свою третью «Олесю». Первая, одноактная, на сцене знаменитой «Табакерки», благосклонно принятая столичными критиками, была еще дипломной работой. Потом Невмержицкая согласилась сделать вариант для Тюменского драмтеатра, и вот теперь – для Ростовского. Эти «Олеси» оказались более продолжительными историями. На афишах и программках к «Олесе» - бусины красных ягод. Это — не дизайнерская находка, а многозначная метафора, кроваво-красная нить бус скрепляет весь спектакль. Прологом ко всему действию Невмержицкая сделала эпизод из рассказа «Лесная глушь», и вот уже полесская крестьянка Гапа выразительно и страстно, на украинской мове, изображает в лицах историю в духе раннего Гоголя: некая дивчина наказала влюбленному в нее казаку привезти из похода красное монисто. Есть в том рассказе и соблазны, и встреча с нечистью, и церковь с образом, украшенным этим монисто, которая на поверку оказывается колдовской чарой и уходит под землю вместе с казаком, образовав лесное озеро. Алые ягодные бусы станут потом символом любви Олеси и начинающего литератора Ивана Тимофеевича (Александр Волженский), собирателя поэтических легенд, а в финале, после драматического похода Олеси в местную церковь, просыплются на сцену кровавым градом. Роль Олеси досталась вчерашней выпускнице Ростовского колледжа культуры Арине Диденко. Конечно, такая роль для юной актрисы — это несказанная радость, чувствуется, как дорога Арине ее героиня. Но когда Олеся — полуребенок, это сразу меняет многие смысловые акценты повести. Думается, недаром все-таки Олесе у Куприна — 25 лет, и она — цельная, сильная, сложившаяся личность. Эту повесть часто называют поэтической (или – романтической) сказкой для взрослых. Спектакль Невмержицкой на сказку не похож. В одном из интервью периода работы над тюменской постановкой «Олеси» Невмержицкая говорила, что простые нравы и первобытные натуры, к которым так тянуло Ивана Тимофеевича, ее не умиляют и не забавляют. Полесские рассказы Куприна – это для нее не поэзия, а жесткая документальная хроника. В отрочестве она сама провела два года в глуши, в деревне у бабушки под Тюменью, и насмотрелась такого, что иначе, как тупняком, и не назовешь. Причем тупняком безжалостным и страшным, а вовсе не водевильным. Оттого, наверное, центральное место в спектакле «Олеся» (по крайней мере, в ростовской его редакции) заняла тема толпы. Толпа у Невмержицкой и колоритна в своем роде, и грозна: такие поселяне и врага-иноземца на вилы поднимут, и собственного барина — придет срок. Они и друг друга, случись какое подозрение, не пожалеют, а таких, как Олеся, которые живут по своим законам и совсем на них не похожи, - так и подавно. В художественном плане все это здорово придумано и талантливо сыграно. Но спектакль позиционируется как легенда о любви! Тема толпы и беспросветности провинциальной жизни тему любви теснит, причем изрядно. Это уж скорее не «Олеся», а «Легенды Полесья»… Первоначально предполагалось, что в Ростовском молодежном будут два варианта «Олеси»: для зрителей возраста 18+ и тех, кто младше, чтобы познакомиться с этой инсценировкой русской классики могли бы и старшеклассники. Однако все рискованные сцены режиссер решила настолько тактично, что необходимость в еще одном варианте отпала. Другое дело, если б вернуть постановку к первозданному, московскому хронометражу, прибавив темпа за счет отказа от боковых сюжетных линий, тем более если зрителями станут школьники. Марина Каминская http://www.nvgazeta.ru/culture/8593.html