На то она и лаборатория

НА ТО ОНА И ЛАБОРАТОРИЯ
(об Экспериментальной лаборатории Олега Лоевского, которая вновь прошла в Молодежном в мае 2013 года)

В третий раз в Ростове проходят эти лабораторные испытания – подготовка эскизов спектаклей за три дня. Справедливости ради скажем, что не все артисты принимают этот эксперимент, полагая, что он не для них, а скорее над ними. Всё же дело в результате.

Когда впервые в наших краях такой театральный спринт проводился в Новошахтинске, весь театр пребывал в настоящей эйфории. Во-первых, не имея штатных педагогов по сцендвижению и речи, театр в этот раз имел возможность пусть кратковременного, но вполне плодотворного общения со специалистами. Во-вторых, два эскиза из трех, исходя из зрительских пожеланий, были доработаны и стали репертуарными спектаклями. Один из них («Ночь Гельвера» по пьесе И. Вилквиста) участвовал в фестивале театров малых городов России, проходящем в Лысьве.
Но даже если на этапе эскиза эксперимент и закончился, опыт его всё равно не зряшный, если, конечно, взята талантливая пьеса (чаще такая пьеса, мимо которой прошли театры), и найдено ей нетривиальное решение.

В прошлом году Ростовский молодежный театр принимал экспериментальную творческую лабораторию О.Лоевского (один из четырех эскизов – «Киллер Джо» Т.Летса обрел полнокровную жизнь и занял свое место в афише театра), а теперь лаборатория снова высадилась в Ростове и под грифом «Дважды два» создала четыре эскиза. К их постановке взяты пьесы «Про того, который ходил страху учиться» М.Бартенева, «Веселый Роджер» Д.Салимзянова – обе адресованы детям, и для взрослой публики – «Ток-шоу» Э.Богозиана, «Холостяки и холостячки» Х.Левина.

Работали над ними четыре молодых режиссера (на то она и лаборатория): В.Пучкова и Е.Гороховская из Санкт-Петербурга, О.Степанов из Сарапула, В.Бровкин из Москвы.

Сказка М.Бартенева – пожалуй, для среднего школьного возраста. Для таких же детей и «Веселый Роджер» (некий «Остров сокровищ»-2), наверняка обреченный на успех, ибо что может быть привлекательней для юной души, чем азарт приключений, море и пираты, посрамление предательства, торжество любви и благородства.
В пьесе, правда, не все сюжетные концы с концами сходятся, конфликты завершаются в скоротечном порядке, но история катит лихо и весело. Еще и поразительно то, что артисты невероятным образом успели выучить текст.

В непременных обсуждениях каждого эскиза некоторые зрители признавались, что им мешали листы с текстом в руках артистов. А куда ж денешься? «Ток-шоу», например, такая «разговорная» пьеса, которую и за три месяца не запомнить. Остается подивиться глубине некоторых актерских работ, да и режиссер признавался, что велика доля самих артистов в разработке характеров. Жаль, что И.Вырыпаев, переводя пьесу Э.Богозиана, смягчил ее финал, ибо история, которая разыгрывается перед нами, ничем хорошим закончиться не могла. Жизнь главного героя – точно добровольно-принудительная галера. Она изматывает, но отказаться от своего «talk radio» он не в силах. Примечательна фраза о том, что когда он не выходит в эфир, то скучает по своему голосу. В какой же момент скопилась та критическая масса, что уже к горлу подступило и невозможно грести дальше? Заметить этот момент в экспериментальном спектакле не удалось…

Самыми удачными, на мой вкус, оказались «Холостяки и холостячки», хотя эскиз мог бы иметь более отчетливое художественное завершение. Но замечательный материал пьесы всё же сценически освоен. Играется трагифарс о жизни людей поразительно инфантильных, которые не в ладу ни с миром, ни с собой. Все несчастны (ну, прямо как у Чехова!).

А зрители счастливы, и хорошо бы счастье это продлить для тысяч других ростовчан, ибо эскиз показывают один раз. На то она и лаборатория. И, разумеется, следует назвать артистов, для которых этот спринт, по моим впечатлениям, был наиболее успешным: С.Беланова, Н.Ханжарова, Э.Цыганок, Р.Меринова, Б.Вернигорова, Р.Пащенко, В.Воронина, Д.Зуева.

Людмила Фрейдлин