"Наполняем вибрациями вселенную"

Корреспондент «Русской планеты» узнала, зачем ростовским больницам нужны клоуны.

Ростов-на-Дону — один из немногих городов России, где работают больничные клоуны. В 2011 году сюда приехал Константин Седов, основатель движения больничной клоунады в нашей стране, и провел кастинг среди профессиональных актеров. После они прошли специальную подготовку и стажировку в больницах. Сейчас в команде работают четыре человека.

Само движение зародилось около тридцати лет назад в США. Сегодня в Америке, Канаде, Израиле, Франции и Бразилии клоуны являются штатными сотрудниками больниц. Мировой опыт доказал эффективность их работы с тяжелобольными детьми. В 2005 году благотворительная организация появилась и в России.

Мы сидим и разговариваем с Сашей — клоуном Пуфом и Светланой — клоуном Заюшкой. Они только что были у детей, поэтому не успели еще переодеться. У Заюшки на голове розовые детские колготки, у обоих узнаваемый всеми большой красный нос. Актерское образование для этой работы обязательно.

– Можно, конечно, показать упражнения, но их же нужно вбивать в тело, нужно быть настолько гибким, чтобы ты не знал, как ты это делаешь. Получая профессию актера, мы несколько лет учимся этому, за две недели научиться практически нереально, — объясняет мне Саша, почему в команду набирают только профессионалов.

– Чему принципиально новому вы научились на курсах?
– Как работать со слепыми, с неходячими, с тем ребенком, которому нельзя испытывать сильные эмоции. Например, он прооперирован, ему больно смеяться. С ним можно вместе рисовать или  детские страшилки рассказывать, — отвечает Светлана.
– Можно правду рассказывать. Я вот, например, когда сидел с Гарри Поттером… — Саша мгновенно становится Пуфом и показывает мне фокус с исчезновением мячика в руке.

Ему на вид лет сорок, смуглый, длинные волосы убраны в хвост, широкая улыбка. В своем театре, наверное, играет каких-нибудь сердцеедов, а здесь в смешном колпаке и разноцветной рубашке, постоянно переключается: то входит в роль, то выходит из нее.

Команда приходит к детям по понедельникам, когда в театре выходной день. Они посещают тех, кто очень долго находится в больнице: детское отделение в ростовском научно-исследовательском онкологическом институте, стационар онкогематологического центра в детской областной больнице, хирургическое и ортопедическое отделения этой больницы. Еще их позвали в детское отделение центральной районной больницы в Аксае. Организация обеспечивает больничных клоунов медицинскими книжками, одеждой, реквизитом. Они получают небольшую зарплату — 1000 рублей за выход. Изначально в команде было девять человек. Кто-то просто уехал из города. Кто-то ушел сам.

– Почему вы решили пойти в больничную клоунаду? — спрашиваю у ребят.
– Я не буду рассказывать, это моя личная история, — говорит Светлана.
На вид ей тоже около 40 лет, она немного строгая и серьезная.

– А я могу сказать! Пошел, потому что люблю обучаться всю жизнь. Актер — это человек, который учится всегда. Я никогда с детьми не работал, еще и с такими особенностями. В этом даже проглядывалась, знаете, такая отрешенность! — клоун входит в роль и уже понятно, что он играет. — Хотелось почувствовать себя героем!

Потом серьезно говорит:
– Конечно, это оказалось все не так. У меня даже нет заблуждения, что я помогаю. Я беру не меньше, чем даю. Я не иду к ребенку, чтобы спасать его. Тебя не хватит надолго, если ты будешь всех спасать. Ты не должен проявлять жалость, ты должен проявлять любовь.

«Да иди ты, клоунада»
Мы проходим по коридору стационара онкогематологического центра детской областной больницы с клоунами Пуфом и Петей. Петя — это Рома, актер из молодежного театра. У него огромный рост и мягкий голос. На своей основной работе он репетирует сейчас роль Карлсона.
Заглядываем то в одну дверь, то в другую.

На стенах больничной палаты красочные пейзажи: много солнечного света, рек и травы, на которой пасутся причудливые овечки. На кровати сидит мальчик лет четырех–пяти. Пуф вручает ему маракас, а сам достает губную гармошку.
– Играем мелодию, наполняем вибрациями Вселенную, в общем, все как на последней конференции по нейрохирургии. Давай! — ободряюще произносит он.

Палата наполняется протяжными звуками и шумами. Клоун Петя импровизирует на игрушечной гитаре, используя для этого вытянутый шарик и мотая головой как рок-музыкант. Раздается заливной детский смех, комната оживает. Клоуны сыплют шутками и фокусами. Когда они собираются уходить, ребенок взрывается слезами. Пуф и Петя не теряются, начинают демонстративно реветь вместе с ним. Не проходит и минуты, как мальчик снова смеется.

Идем в следующую палату. Здесь лежит подросток лет семнадцати, тучный, как медвежонок. Он уткнулся в свой ноутбук и старается игнорировать клоунов. Пуф не унывает, рассказывает потом мне, что это нормально, когда взрослые дети холодно встречают — у них возраст такой.
– Если они идут на контакт, это уже хорошо, — говорит Рома.

Получилось так, что в свой первый выход, еще во время стажировки, Саша попал в палату, где лежали мужчины лет сорока.
– Это был стресс! Я же понимал, что сидят взрослые мужики, у них есть все основания сказать: «Да иди ты, клоунада!». И мой наставник начал жечь. Ну и я тоже подключился. Это было неожиданно и сложно. Вадим швабру взял, песню какую-то залабали роковую. А я начал сыпать матерные шутки. В общем, все по-взрослому. Тогда стало понятно, что со всеми надо по-разному. Ты не можешь надеть на себя один образок и всем только его и показывать.

Больничные клоуны не пишут никаких сценариев, не репетируют сцены заранее и не придумывают шутки. Только здесь и сейчас — главное правило. В этом сложность работы больничных клоунов.

— Понимаете, клоун — это маленькая бабочка, которая залетела на секунду и улетела. Вот и все, – говорит Заюшка.
«Мы знаем об уходящих детях»
Главная задача больничного клоуна не в том, чтобы устроить праздник и развеселить.
– У ребенка была жизнь, прекрасная жизнь. И вдруг его запирают в палату. Он не понимает, почему он должен принимать все эти таблетки и ходить на болючие процедуры. Мы приходим для того, чтобы ребенок не думал, что жизнь была до больницы и сейчас она закончилась. Мы должны сказать ему, что жизнь продолжается, просто она изменилась, понимаете, — разъясняет Светлана.
– Вы много времени видите одних и тех же детей, бывает, что вы привязываетесь к ним?
– Нет, у нас установка не привыкать к детям, — моментально отвечает актриса.
– В этом плане помогает глубокая философия клоуна, — продолжает Пуф. — Ты живешь здесь и сейчас. Ты понимаешь, что можешь не увидеть какого-то ребенка в следующий раз. Но ты об этом не думаешь. Мы приходим и радуемся с ними, что у них лучшая больница, лучшие родители и доктора. Ты реально все выкачиваешь из сердца и пропускаешь лишнее.

– Естественно, сами понимаете, мы знаем об уходящих детях. Естественно, нам жалко. Что, мы не люди? Просто мы не любим об этом говорить, — добавляет Светлана. — С нами много работают психологи, проходят разные тренинги: как накопить новую энергию, как вовремя отключиться, как не перегореть.
– У вас изменилось отношение к смерти? — спрашиваю у них.
– У нас изменилось отношение к жизни! — в один голос ответили актеры.
– Мы раньше работали в детском доме для инвалидов. Вот пойдите туда и посмотрите, как дети без рук, без ног кайфуют и радуются тому, что они могут хотя бы своим носом вдохнуть и выдохнуть. И это не просто слова. Когда ты с этим сталкиваешься постоянно и паришься о своих проблемах, думаешь: «А тебе не стыдно?». Конечно, это меняет сильно, — признается Саша.

«Здесь столько проблем»
О сотрудничестве клоунов с ростовскими больницами договаривался Костя Седов. Ребята рассказывают, что сначала медперсонал относился к ним прохладно, без особого интереса.

– А сейчас даже сами зовут. «Я иду делать капельницу, — подходит медсестра, — вы со мной идите». Ей легче так делать. Врачи просят, например, так: «В той палате ребенок после наркоза выходит, обязательно побудьте с ним», — говорит Светлана.

– Обратная связь пошла. И родители спрашивают: «Когда вы придете?». Поначалу они вообще не знали, что это. И думали про нас: походят месяц и бросят, — вспоминает Саша.
– К ним же многие волонтеры ходили, подарки приносили. Таких, кто ходит постоянно в течение нескольких лет, никогда не было. А ведь дети там живут не по месяцу, по три года, понимаете. И естественно, мы своей работой добились того, чтобы к нам относились с уважением и пониманием. Поэтому пошла отдача. Мы растопили их сердца.

– Родители тоже изначально были к вам безразличны?
– Здесь нельзя сказать объективно. Во-первых, их можно понять. Мама может не обращать внимания на нас — не потому, что мы ей не нравимся, а от того, например, что она что-то узнала о ребенке сегодня, — отвечает Светлана, — понимаете, здесь же есть женщины, которых бросают мужья, узнав о диагнозе, и так далее и так далее. Здесь столько проблем.
Приход больничных клоунов для многих родителей — это возможность немного отдохнуть и расслабиться, выйти на улицу, пока ребята развлекают детей.

– Это взаимосвязь, понимаете. Это не только дети. Естественно, если ребенок улыбнется, мама тоже улыбнется, — говорит Заюшка.

«И на метле летаю спокойно»

Мы сидим в кабинете психолога, где клоуны после работы переодеваются. На стенах развешаны детские рисунки и фотографии с пациентами.
– Ребята, вот радость, когда приходят вот так спустя много лет! Тринадцать лет назад лечилась эта девочка. Пришла показать ребеночка, похвастаться, — заходя, делится новостью Вера Абрамовна, психолог отделения. От нее только что ушла давняя пациентка Настя. Девушке было девять лет, когда она лечилась здесь.

Вера Абрамовна работает здесь 18 лет. Короткостриженая, моложавая и бодрая, она устраивает для детей праздники, поездки в специализированные лагеря, сотрудничает с разными благотворительными организациями.

– Вот это все мои бывшие, — показывает она на снимки с детьми, — у нас внуков уже немерено — это я имею в виду наших пациентов, которые вылечились, поженились, нарожали детей.
Саша гордо рассказывает, что Вера Абрамовна ездила на конференцию по больничной клоунаде в Израиль и сама периодически примеряет клоунский нос.

– А куда мне деваться! Конечно! У меня не всегда под рукой клоуны есть. Я не только клоунский нос могу надеть, я и на метле летаю спокойно, — смеется она, — раньше же не было никакой клоунады, а без этого действительно иногда невозможно. И психолог в таком месте без чувства юмора — это пинок под зад, ему будет сложно. Это профнепригодность.

Работая много лет здесь, она видит, что жизнь в больнице с приходом клоунов меняется, становится радостнее и веселее. Однако некоторые родители категорически против таких гостей. «Вы что, с ума сошли! Как вы можете смеяться, у меня тут трагедия, а вы с какими-то шутками» — говорят они.

– В таких случаях нужен уже не клоунский подход, а человеческий. Не нужно фокусов, не нужно паясничать, нужно просто поговорить и выслушать. Вот как раз ребята умеют это делать, — психолог хвалит Пуфа и Петю.

– Когда мы заходим в палату, мы сразу должны понять, что здесь нужно, — объясняет Саша.
В такой работе много тонкостей. Есть дети, которые стойко переносят болезнь и являются поддержкой для своих родителей. Есть мамы, которые могут демонстрировать безумную любовь, но в глубине душе винить ребенка в том, что испортил жизнь. Тяжелее всего болезнь переживают подростки.

– Получается, что вы работаете не столько с детьми, сколько с родителями? — спрашиваю у Веры Абрамовны.
– Однозначно. С детьми я общаюсь, с мамами — работаю. Важно рассеять их страхи, нарисовать реальную картинку, а не ту, которую накручивают родственники за дверью. Я знаю много случаев, когда только благодаря маминому желанию и усилиям ребенок выздоравливал, и ничем другим это выздоровление не объяснишь. Когда ребенка выписывают умирать, а он потом присылает через десять лет свадебные фотографии из Австрии. Это реальный случай.

– Вы присутствуете в кабинете, когда врач рассказывает о диагнозе родителям?
– При самом диагнозе нет. Но у меня принято так: поступил, сказали диагноз, через три минуты я там. На самом деле самый лучший терапевтический эффект — это когда они заходят в этот кабинет, видят эти фотографии. И первый вопрос: «А что, кто-то выздоравливает?».

Материал о больничных клоунах
Опубликовано в журнале "Русская планета"
Автор - Марина Меркулова
Ссылка на материал: http://rostov.rusplt.ru/index/zachem_rostovskim_bolnicam_nuzni_klouny-12928.html